— Я могу сопроводить Элис до крепости, — предложил Амадей.

— Делайте, что хотите, — сказал Авес, отпивая из бутылки еще немного вина. — А теперь проваливайте отсюда.

На следующий день в три часа пополудни к особняку маркиза Бово подъехал экипаж. Из него вышел Амадей.

— Элис, ты готова? — спросил травник, встречая девушку.

— Да, дядя. Можно ехать.

— Когда сядешь в экипаж, ничему не удивляйся, — прошептал Амадей на ухо племяннице.

Травник помог Элис подняться по ступенькам в карету и сам сел рядом с ней.

— Трогай, — крикнул он кучеру.

— Лорд Веральди? — вырвалось у Элис, и она тот час прикрыла рот рукой. — Но, как? Отец сказал, что со мной в крепость пойдет только брахман.

— Сегодня я за него. Вы не против, леди Элис?

— Нет, просто я ничего не понимаю.

— Дорогая моя, мы едем освобождать Эдгарда, и ты нам в этом поможешь, — сказал Амадей.

— Хорошо, я поняла. А что я должна делать?

— В крепость, и правда, пойдешь только ты и лорд Веральди. Так надо. Бумагу, которую тебе дал отец, ты должна будешь отдать стражнику на воротах, — начал инструктаж Амадей. — Дир все время будет рядом с тобой под видом брахмана. Одеяние жреца скроет его лицо, говорить ему тоже будет нельзя. Таков порядок. Поэтому объясняться со стражей придется тебе. В случае опасности он тебя защитит. Но я уверен, что до этого не дойдет. Побояться.

— Ты же знаешь, что похоронным брахманам в лицо смотреть нельзя, — заметил Веральди, накидывая капюшон. — Там, где смерть, — люди очень суеверны.

— Да, лорд, я знаю этот миф, — ответила Элис. — Если посмотришь или заговоришь с тем, кто идет забирать душу, то отдашь свою.

— Все верно. Поэтому проблем быть не должно. Больше Вам ничего делать будет не нужно.

— Все, приехали, — произнес Амадей. — Да хранит вас Высший Бог. Элис, я буду ждать здесь. Ты сильная девушка, у тебя все получится. Дир, я хочу, чтобы ты знал, что я горжусь тем, что был знаком с тобой.

— Я тоже, Амадей. — Веральди пожал руку маркизу. — Леди Элис, пора идти.

Первым из кареты вышел Амадей и помог спуститься девушке. Последним на брусчатку ступил Веральди в бесформенном балахоне. Собравшись духом, Элис пошла вперед к воротам тюрьмы. За ней смиренно следовал Дир.

Как и следовало ожидать, ворота были наглухо закрыты. Элис постучала в смотровое окно. Оно со скрипом отворилась.

— Кто такие? Чего надо? — послышался голос, такой же скрипучий как и петли дверцы окошечка.

— Мое имя Элис Бово. Я пришла попрощаться с Его Высочеством и привела похоронного брахмана, как того требуют традиции.

— Не положено.

— У меня есть разрешение от главного советника, — девушка сунула свернутую в трубочку бумагу между прутьев решетки в окошечке.

Страж взял бумагу и внимательно прочитал ее.

— Проходите, — сказал стражник, отворяя калитку. — Но только Вы, леди. Брахман останется здесь.

— Без него я не пойду, — запротестовала Элис.

— Дело Ваше, — настаивал на своем стражник. — Но я не вижу его лица, значит он не пройдет дальше.

Стражник попытался заглянуть под капюшон балахона Веральди.

— Да ладно тебе, — дернул за плечо стражника другой, на вид гораздо старше первого. — Эти святоши все не из мира сего, но абсолютно безобидные. Да и примета это плохая, смотреть им в глаза. Беду накличешь. На своем веку я их повидал немало, уж поверь мне. Проходите оба, — обратился старый страж к Элис. — Он у нас новенький. Еще многого не знает, но службу тянет как надо.

Элис и Дир под тяжелым взглядом стражника пересекли тюремный двор и вошли в башню. Темные коридоры освещали факелы, закрепленные на стенах. Возле камеры, где держали принца, стражник еще раз прочитал бумагу и открыл тяжелую железную дверь.

— Проходите. У вас десять минут.

Элис молча первая шагнула в полутьму камеры. Увиденное ее ужаснуло. Эдгард лежал на грязной соломе, в каких-то лохмотьях. Он был сильно избит, еле дышал, периодически его тело сводило в судорогах.

— Леди Элис, стойте, где стоите. У нас мало времени, — шепотом произнес Веральди, сдвигая с лица капюшон. — Эдгард, открой глаза.

— Дядя? Элис? — узнал гостей Эдгард. — Я умер?

— Нет, мой мальчик, и скоро, надеюсь, будешь здоров, — Дир встал на колени и склонился над телом племянника, шепча заклинания.

— Ну вот так лучше. Попробуй встать.

— Эдгард с трудом, но все таки поднялся на ноги.

Страж за дверью посматривал в окошечко, но Элис загораживала ему обзор. Да и что там, в темной запертой камере могло случиться? Разве что узник умрет раньше времени, а девушка умоется слезами. Но это явно его не касалось.

— Дядя, как же так? Я уже собирался отдать Богу душу, а сейчас стою на своих ногах.

— Я маг Эдгард. Не великий волшебник, конечно, но кое-что могу, — Дир стер пот со лба, — А теперь бери мой плащ и уходите с Элис.

— А ты?

— А я, сынок, останусь здесь. Ты должен жить. Я обещал твоей матери заботиться о тебе. Иди.

— Идем же, — произнесла тихо Элис.

Эдгард надел плащ брахмана, закрыл лицо капюшоном. Дир занял место наследника и прочел оборотное заклинание. Принц будто увидел свое истерзанное тело со стороны и еще раз засомневался: а не умер ли он взаправду.

— Уходите, я не смогу долго держать иллюзию, — прошипел Веральди, когда уже послышался звон ключей тюремщика. — Быстрее.

Эдгард в последний раз взглянул в зеленые глаза дяди и вышел из камеры в сопровождении заплаканной Элис. Принц старался идти ровно и не выдать себя. Хотя давалось ему это нелегко. Каждый шаг отдавался болью в теле. Дир смог временно облегчить состояние Эдгарда, но не исцелить. Обратный путь показался для девушки намного длиннее, вот-вот их раскроют и схватят. Но наконец, они покинули стены тюрьмы и сели в экипаж.

— Трогай, — крикнул Амадей кучеру.

Глава 4

Экипаж быстро двигался прочь от тюремных ворот. Элис и Амадей сидели по разные стороны широкого сидения, поддерживая разместившегося между ними принца. Эдгарду удалось выйти из башни, не вызывая подозрений. Но в карете, то ли от ослабевшего заклятия, то ли от жуткой тряски, он вновь почувствовал боль во всем теле, вкус крови во рту и подступающую тошноту.

— Дядя, Эдгарду плохо, — обеспокоено произнесла Элис. — Он теряет сознание.

— Я вижу. Придержи его голову, — Амадей поднес раствор нашатыря к лицу принца. — Сейчас он очнется.

Эдгард закашлялся и открыл глаза.

— Не спите, Ваше Высочество, — говорила Элис. — Сейчас нельзя спать. Вот доберемся до безопасного места, там Вас покормят и дадут хорошенько отдохнуть.

— Я стараюсь, — сказал Эдгард, стуча зубами от начинающейся лихорадки, и снова, закатив глаза, повалился на девушку.

— Почему мы так долго едем? — спросила Элис, обнимая принца.

— Все нормально, — ответил ей Амадей, укрывая Эдгарда своим плащом. — Ваше Высочество, Элис права. Вам сейчас нельзя спать, постарайтесь продержаться еще немного. Скоро мы приедем к нашим союзникам и Вас уже осмотрит лекарь. Лорд Веральди смог лишь немного вас обезболить. Но видно время действие заклятия на исходе. Я сейчас дам вам целебного настоя, чтобы поддержать вас в сознании, но к сожалению боль будет возвращаться. Потерпите.

— Я понял, Вас, господин, — тяжело произнес Эдгард, принимая из рук травника небольшой сосуд с настойкой. — К сожалению, я не знаю Вашего имени.

— Меня зовут Амадей Бонво. Я — травник.

Эдгард выпил горькую настойку и даже не поморщился, а только закрыл веки, которые уже налились свинцом.

— Я не буду спать, — пообещал он. — я только минутку посижу с закрытыми глазами. Больно очень, из-за света.

Элис гладила принца по слипшимся от крови и пота пшеничным волосам. В ее сердце болью отзывалась каждая рана на его теле.

— Дядя, что ты ему дал?

— Настой лекарственных трав. Он должен снять жар и немного взбодрить его. Но, видно, ему этого мало. Он слишком устал и измучен. Большое счастье, что все еще жив.